По сложившейся традиции сегодня, 16 июня, в день памяти преподобномученика Киприана Алтайского, на месте седьмой командировки Сиблага, располагавшейся в 20-е, 30-е годы в урочище Карасу Онгудайского района, состоялась Божественная Литургия, которую возглавил благочинный южного округа Горноалтайской епархии иерей Владислав Поклонов. Ему сослужили клирик Свято-Троицкого храма с. Онгудай иеромонах Феодосий (Масленников) и диакон Алексей Бурбель.
Служба прошла в походном храме.
По окончании Литургии была отслужена заупокойная лития обо всех верующих, в годину гонений от богоборческой власти пострадавших, и на этом месте убиенных и умерших.
Сиблаг, как структурное подразделение ГУЛага, был создан в 1929 году. Самое большое количество работников на строительстве Чуйского тракта потребовалось советской власти в 1932 году. Именно с этого времени резко активизировалась стройка дороги в Монголию. Временные концентрационные лагеря, или, как их обычно называли, «командировки» строились каждые несколько десятков километров. Каждый такой лагерь был рассчитан на сотни человек. Заключённые сибирских лагерей работали в тяжёлых условиях, многие из них умирали от невыносимых нагрузок и болезней. Известно о нескольких т.н. небольших временных «командировках» — лагерях, расположенных в 30-е годы ХХ века вдоль Чуйского тракта. Одна из них находилась в с. Мыюта, одна в с. Топучая и одна, самая дальняя – в урочище Карасу, близ бома Кор-Кечу.
«Командировки» организовывались по разному. Иногда местных жителей насильно выселяли из домов, выделяя участок населённого пункта под лагерь. В пустынных зонах лагеря создавались самими заключёнными – землянки, или палатки закапывали в землю, создавая подобие бараков, ставили столбы, натягивали колючую проволоку, устраивали караульные помещения и вышки.
Командировка Кор-Кечу считалась наиболее тяжёлой, т.к. там заключенные вручную вырубали в отвесной скале, вплотную подходившей к р. Катунь, дорогу по левому берегу реки. С каждым этапом работ, планы, спускаемые сверху ужесточались, всё делалось вручную, в том числе заключёнными женщинами. По воспоминаниям местных жителей, заключенные, строившие дорогу через бом Кор-Кечу, висели на скалах на верёвках и работали обычным зубилом и молотком, освобождая в монолитном граните место для будущей автотрассы. Так были вынуты тысячи кубометров скального грунта. После пробивки скального массива, камни вручную укладывались в подпорные стенки. Правдивая история о строительстве дороги в Монголию очень мало исследована. Многие сотни людей умерли на этих работах. К сожалению, до сих пор не найдены списки всех заключённых командировок Сиблага тридцатых годов, но о двух узниках, осужденных за веру и отбывавших наказание в Горном Алтае известно доподлинно, благодаря воспоминаниям их современников. Это епископ Варнава (Беляев) – известный проповедник и духовный писатель, а также причисленный ныне к лику святых иеромонах Киприан (Нелидов).
Так, из биографии епископа Варнавы (Беляева) мы знаем, что после ареста в Москве 1933 году он был осужден особым совещанием при Коллегии ОГПУ по ст. ст. 58.10, 58.11 УК РСФСР и заключён в исправительно-трудовой лагерь сроком на 3 года. Наказание отбывал в Ойротской автономной области в селе Топучая. В лагере отказался от работ, был переведён на штрафной паёк. Ни с кем не разговаривал, целыми днями ходил вдоль стен лагеря. Из-за юродства был признан лагерными врачами сумасшедшим и переведён в Мариинские лагеря. Освобождён в 1936 году . По воспоминаниям современников владыки, почему-то на строительстве Чуйского тракта в те годы было особенно много москвичей.
Вместе с епископом Варнавой был осужден его ближайший помощник и секретарь иеромонах Киприан (в миру Константин Алексеевич Нелидов). По прибытии в лагерь, через некоторое время был переведён в худшие из возможных тогда условий заключения – в седьмую командировку Сиблага, расположенную в урочище Карасу, в 10 км. от с. Купчегень (ныне Онгудайский район). Именно заключённые седьмой командировки строили дорогу через бом Кор-Кечу.
Монахиня Екатерина (Чичерина), отбывавшая наказание в том же лагере на должности фельдшера, вспоминала об отце Киприане: «Всегда ровный, светлый, ясный. Сначала определили ему земляные работы, а потом назначили кладовщиком. И тут посыпались беды. За честность, неподкупность, нежелательную для окружающих, его оклеветали и отправили в штрафную командировку к самым отъявленным разбойникам и жуликам… Более мрачное место трудно представить. Среди горных хребтов бурно бежит речка Катунь, но ее не видно с той площадки, на которой расположился лагерь; только прачечная и баня стоят на краю реки, но к ним надо добираться узкой и крутой тропкой, почти вертикально сбегающей глубоко вниз по круче обрыва. Обрыв высокий, а горы так расположены, что солнце видели только те люди, которые уходили на дорожные работы за выступ горы. Сам же лагерь всегда был покрыт тенью от нее. На площадке, лишенной солнечного света, расположились два лагерных отделения: одно просто конвойное, другое — строго конвойное. Последнее было отделено частоколом, окружено вышками со «скворечником» — солдатом с ружьем. В лагере вместо бараков стояли палатки с двухэтажными нарами, которые обогревались железными печурками. Здесь отцу Киприану многое пришлось претерпеть — его окружали грубость, распущенность и развращенность. «Но он все побеждал своей кротостью. Будучи дневальным в палатке этих разнузданных людей, он им не перечил, не укорял, старался услужить, любил их, и когда вскоре умер в больнице, то один из них вспоминал о нем со слезами. Смерть отца Киприана произвела большое впечатление на заключенных, даже на уголовников, и все горько сожалели о его кончине, так как увидели в нем истинного ученика Христова» . Иеромонах Киприан (Нелидов) скончался 16 июня 1934 года и был погребен в ущелье Коркучи в отдельной могиле. Впоследствии монахиня Екатерина, посетив его могилу, выложила на ней небольшой крест из камней.
Место, где находился лагерь, нам известно благодаря современным исследователям. Так, в 2003 году священник Георгий Крейдун исследовал урочище, где была расположена седьмая командировка. Вот что он пишет: «Современный вид ее в точности совпадает с дневниковыми записями Е.В. Чичериной. Катунь из лагеря не видна, поскольку протекает в глубоком каньоне, лог довольно плоский и хорошо просматривается тракт. Здесь же проходила и старая вьючная тропа, по которой шли караваны, видимые из лагеря. С юга он закрыт от солнца хребтом, образующим бом Кор-Кечу. Правда, Е.В.Чичерина пишет, что в лагере никогда не бывает солнца, но это так только в осенне-зимний период – с октября по апрель. В остальное время года солнце поднимается выше гребня. Видимо, Е.В.Чичерина находилась здесь только в осенне-зимний период» . На местности остались нетронутыми следы от вышек, ямы, где были землянки, палатки, бараки, лазарет. К сожалению, место захоронения иеромонаха Киприана остаётся для нас неизвестным.
