16 июня 2015 года, в день памяти преподобного Киприана (Нелидова), в логу Карасу, на месте бывшей «командировки» СИБЛАГА, епископ Горноалтайский и Чемальский Каллистрат возглавил божественную литургию. Его преосвященству сослужили: протоиерей Георгий Балакин, иерей Сергий Коробейников, иерей Вячеслав Аминов, иерей Павел Тайченачев, иерей Александр Поздеев, иеродиакон Василий (Вдовин).
В богослужении приняли участие паломники из Онгудая, Усть-Кана и Кош-Агача.
В конце службы епископ Каллистрат рассказал собравшимся об истории этой «командировки» и о духовном подвиге преподобномученика Киприана (Нелидова).
Затем владыка в сопровождении духовенства посетил место предполагаемого захоронения неизвестного строителя Чуйского тракта.
По возвращению в Онгудай на могилах протоиерея Михаила Чевалкова и иеромонаха Платона была отслужена заупокойная лития.
Чуйский тракт сегодня-дорога федерального значения. Сотни тысяч туристов ежегодно следуют по ней, наслаждаясь природой Горного Алтая. Но мало кто знает, какой ценой была проложена эта трасса. Раньше это была вьючная тропа. Служила для торговых отношений с Монголией и Китаем. С 1901 г. проходили работы на участке от Онгудая до Кош-Агача. За несколько лет была построена дорога-серпантин через перевал Чикет-Аман, укреплены обходы нескольких бомов и, открылось колесное движение на всём протяжении Чуйского тракта. В 1904 году появилось телеграфное сообщение между Бийском и Кош-Агачем. В 20-х г.г. начинается строительство автомобильной дороги. С осени 1932 года основной рабочей силой на строительстве дороги стали заключенные седьмого отделения сибирских лагерей. На каждые несколько десятков километров создавались временные концентративные лагеря, так называемые «командировки», рассчитанные на десятки или сотни человек. Но особенно активизировался «набор» бесплатной рабочей силы на строительство Чуйского тракта в начале тридцатых годов.
Сиблаг был создан в 1929 году. Он охватывал обширную территорию Юго-Западной Сибири. Планы спускаемые «сверху», с каждым этапом работ ужесточались. От людей требовали невозможного. Всё делалось в ручную. Тем не менее, 1 января 1935 года Чуйский тракт был сдан в эксплуатацию Государственной комиссии. Ценой таких ударных темпов были изломаны человеческие судьбы и погубленные человеческие жизни.
Большинство заключённых, в том числе и женщины, трудились на выравнивании дорожного полотна. Работали кирками, лопатами, на тележках возили грунт. От холода, голода, непосильного физического труда и болезней умирали десятки, а может, и сотни человек. Особенно трудно приходилось на работах по пробивке скальных бомов: Кор-Кечу, Яломан, Белый Бом.
Правдивая история о Чуйском тракте и его строителях почти не исследована. Она хранит в себе много тайн о трагическом периоде истории России 20-го века. Одна из них лагерь-«командировка», где похоронен иеромонах Киприан (Нелидов), канонизированный в лике преподобномучеников в августе 2000 года.
Преподобномученик Киприан родился 14 июля 1901 года в городе Казани в семье врача, потомственного дворянина Алексея Павловича Нелидова, и его супруги Веры Алексеевны и в крещении был наречен Константином. Родители вскоре после его рождения развелись; отец переехал в Нижний Новгород и впоследствии, уже в советское время, работал врачом в амбулатории ОГПУ, а мать уехала в Житомир. Константин жил в Нижнем Новгороде у мачехи Веры Алексеевны, Александры Барсовой. Окончив школу, Константин с 1920-го по 1924 год служил в армии рядовым, а вернувшись со службы, целиком посвятил себя служению Церкви.
В 1925 году митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский) постриг его в мантию с именем Киприан и рукоположил во иеромонаха. С 1928 года иеромонах Киприан служил в Казанском храме в городе Кзыл-Орда в Казахстане.
В начале 1932 года митрополит Сергий пригласил его в Москву для работы в канцелярии Священного Синода. В августе того же года отец Киприан был назначен настоятелем храма апостола Иоанна Богослова в Богословском переулке. Большую часть времени он проводил в канцелярии Синода и в храме, а жил в то время в квартире московского архитектора Виталия Ивановича Долганова, где жили мать хозяина, Елизавета Фотиевна, его сестры, Фаина и Валентина, и находившийся за штатом епископ Варнава (Беляев)4.
15 марта 1933 года ОГПУ арестовало епископа Варнаву, иеромонаха Киприана и сестер Фаину и Валентину Долгановых. Отец Киприан был допрошен сразу же в комендатуре ОГПУ на Лубянке. После ответа на вопросы о том, кто живет в квартире вместе с ним и кто к ним приходит в гости, отец Киприан сказал: «Во время чаепитий были разговоры, делились впечатлениями, где кто жил и какие там условия жизни. На политические темы разговоров не было». На следующий день после допроса он был перевезен в Бутырскую тюрьму.
8 апреля иеромонах Киприан снова был вызван на допрос и следователь спросил его, признает ли он себя виновным в предъявленном ему обвинении. «В предъявленном мне обвинении виновным себя не признаю», — ответил отец Киприан.
23 апреля следствие было закончено. Арестованных обвинили в создании на квартире Долгановых нелегального монастыря и в религиозном влиянии на молодежь. «Вербуемым в монашество внушалась мысль, что при существующей советской власти молодежь развращается, необходимо спасаться от развращения, уходя в монашество для защиты религии», — написал следователь в обвинительном заключении.
10 мая 1933 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило епископа Варнаву и иеромонаха Киприана к трем годам заключения в исправительно-трудовой лагерь, а Фаину и Валентину Долгановых — к трем годам ссылки в Северный край. Отец Киприан был отправлен на Алтай «спасать» план строительства магистрали всесоюзного значения.
Находившаяся в том же лагере православная мирянка из Москвы вспоминала о нем: «Чудная, светлая личность был этот отец Киприан. Всегда ровный, светлый, ясный, на вид русский витязь полный сил и здоровья… Сначала определили ему земляные работы, а потом назначили кладовщиком. И тут посыпались беды. За честность, неподкупность, нежелательную для окружающих, его оклеветали и отправили в штрафную командировку к самым отъявленным разбойникам и жуликам…» «Более мрачное место трудно представить. Среди горных хребтов бурно бежит речка Катунь, но ее не видно с той площадки, на которой расположился лагерь; только прачечная и баня стоят на краю реки, но к ним надо добираться узкой крутой тропкой, почти вертикально сбегающей глубоко вниз по круче обрыва. Обрыв высокий… А горы так расположены, что солнце видели только те люди, которые уходили на дорожные работы за выступ горы. Сам же лагерь всегда был покрыт тенью от нее». «На площадке, лишенной солнечного света, расположились два лагерных отделения: одно просто конвойное, другое — строго конвойное. Последнее было отделено частоколом, окружено вышками со “скворечником” — солдатом с ружьем». В лагере вместо бараков стояли палатки с двухэтажными нарами, которые обогревались железными печурками. Здесь отцу Киприану многое пришлось претерпеть — «его окружали грубость, распущенность и развращенность. Но он все побеждал своей кротостью. Будучи дневальным в палатке этих разнузданных людей, он им не перечил, не укорял, старался услужить… любил их, и когда вскоре умер… то один из них вспоминал о нем со слезами». Смерть отца Киприана произвела большое впечатление на заключенных, даже на уголовников, увидевших в нем образец истинного ученика Христова.
О месторасположении «командировок» вдоль Чуйского тракта, к сожалению, не опубликовано никаких материалов. Место лагеря у бома было указано лишь двумя сторожилами – ещё сказываются прошедшие годы и тот ореол страха, которым была окутана, особенно тогда, деятельность карательных органов. Наибольшую помощь в поиске места лагеря оказал житель с. Купчегень Ю.К. Карастанов.
Лог Карасук и бом Яломан находятся за перевалом Чикет-Аман почти в пяти километрах от с. Купчегень. Раньше дорога в обход бома шла поверху, подъём был трудный. Сейчас же, благодаря нечеловеческим усилиям заключённых Сиблага, она вьётся по «откопанцу», буквально над самым потоком бурной Катуни. Где жили строители дороги на боме Яломан? Их небольшой барачный « городок» располагался примерно в пятистах-семистах метрах от Чуйского тракта, если смотреть вдоль него. Бараками служили палатки, а точнее — тенты, натянутые над неглубокими земляными рвами. Леса вокруг практически нет. Поэтому, если в лагере и были деревянные дома то, разве что для охраны. В одном из рвов обнаружили осколки тонкого оконного стекла, несомненно, относящиеся к тому времени. Капитальные постройки в лагере не возводились. Не было и у него и ограждения. Когда лагерь расформировали, тенты, кровати и другое имущество вывезли, а на поляне остались лишь аккуратно выкопанные рвы, до сего дня сохранившие свою форму практически в первоначальном виде.
Вот в этом лагере у бома Яломан умер и похоронен иеромонах Киприан 16 июня 1934 года. На его могиле был выложен крест из камешков. Рядом находилась могила другого заключённого. Но где именно нам, к сожалению, неизвестно. В 2010 году на месте лагеря был установлен крест. В 2014 году, спустя ровно 80 лет со дня преставления иеромонаха Киприана, в логу Карасу, перед Яломанскими Бомами, на том самом месте где был лагерь заключенных, впервые, по благословению епископа Горноалтайского и Чемальского Каллистрата, в походном храме, совершилась, Божественная литургия.
План «командировки» Коркучи 7 отделения Сиблага ОГПУ на строительстве Чуйского тракта *).
- Сторожевая вышка. 2. Погреба. 3. Мужской барак. 4. Столовая. 5. Четыре строения для размещения охраны. 6. Три женских барака. 7. Склад. 8. Недостроенный барак. 9. Лагерная больница (изолятор для инфекционных больных). 10. Баня и прачечная.
Схема выявлена из согласования воспоминаний монахини Екатерины (Чичериной Е.В.) и планировки сохранившихся рвов от лагерных землянок.
Материал подготовлен совместно со Свято-Троицким приходом с. Онгудай.
